Дьявол подслушал.
По иконописненькому-то я и резанул ножом, как по колбасе, когда откупоривал бутылку. Так лишилось формы потенциальное содержание, и я, раз такое дело, предпочел не отпускать грехи, а совершать их.
Белая Ночь
Новая демографическая политика – дело понятное и, вероятно, правильное. Но это палка о двух концах. Не каждому нужно размножаться.
Это я, конечно, банальность сказал, но мне кажется, что если уж взялись за что-то, то надо выбирать тогда, что показывать. А то в одном и том же телевизоре сидят президент, рассуждающий о демографии, и участники передачи «Пусть говорят».
Да пусть говорят, ради бога! Пусть только не размножаются.
Потому что запомнились двое. Один – пожилой сперматозавр, обуянный идеей продления рода. У него пятнадцать детей от некоторых женщин, последняя из которых уже много лет не выходит из декрета, и ему нужно еще.
Правда, сказываются годы. Папа начал давать детям странные имена: Царь, Король, Государь…
И это не ново, мы все с этим сталкивались. К матушке моей, например, однажды пришла пациентка и на вопрос, как ее зовут, смешалась и ответила: «Мне, право слово, неловко говорить, но – Белая Ночь Николаевна».
Почему бы не переименоваться, раз уж достаточно выросла, чтобы по гинекологам ходить? Потому что гены, гены…
У преклонного производителя навряд ли шизофрения, скорее всего – обыкновенный склероз. Шизофрения сидела дальше и собиралась жаловаться в Страсбургский суд на местный ЗАГС. Потому что тамошние консерваторы отказываются записать имя его ребенка. Которое есть (самих цифр и их значения не помню, пишу произвольно) БОЧ V335764. Что такое БОЧ, понятно всякому дураку. БОЧ – это Биологическая Особь Человека.
Доверяя фактору наследственности, я верю, что сын, когда вырастет, доделает то, что не дадут завершить его папе свирепые доктора. И он отвоюет право на свое подлинное имя, начертанное в Книге Жизни.
Акт самопознания
Однажды мне сказали, что если хочешь узнать человека, то нужно задать ему два вопроса.
Первый – о предпочтительном мироустройстве.
Второй – о месте, которое сей человек занимает в желательном мире.
И вот я все думаю про себя любимого.
Акт самопознания.
Это творческий акт! Он требует некоторого напряжения воли, отказа от ряда соблазнов.
Скорее всего – девятнадцатый век. Просвещенный помещик, да. Дела ведет управляющий. Никаких перемен, доброжелательный либерализм. Непроницаемый купол над государством, защищающий от лунных и марсианских баллистических ракет, которыми давно угрожает полностью заселенная Солнечная Система.
Эволюция
Понимание того, что человек образуется из съеденной пищи, все сильнее овладевает моим мозгом. Он ведь тоже сформировался из съеденного и не раз обновился. И из выпитого он тоже сформировался.
Постоял в очереди, позади двух милых старушек.
С возрастом результаты эволюции становятся очевидными. Выпирает каркас; остальное, придуманное, все давно разлетелось клочьями до ветру.
Эти старушки уже окончательно преобразовались в колбасу.
Они смотрели на нее и говорили о ней, и каждая ждала, чтобы другая купила, и наблюдала, как это происходит, чтобы купить то же самое. Все их надежды, упования, воспоминания, предвосхищения; все желания и соображения – все это сосредоточилось на колбасе.
И вместо пальцев у них были старорусские сосиски.
Купили; побрели в соседний зал покупать себе клитор молока.
Шестое июня
Сегодня очень много о Пушкине.
Все почему-то знают, когда он родился и почему, хотя помимо него родились еще другие великие поэты и писатели, но вот о них никто таких важных вещей не знает. Вот убейте меня – представления не имею, когда родился Гете. Или там Лермонтов. Я даже про Сергея Михалкова знаю лишь то, что он старый отчаянно, и что Ванга ему нагадала, что таким он и будет, сильно старым.
Я очень давно не читал Пушкина.
У нас была хорошая учительница литературы, но и она накормила нас до рвоты его днем рождения и прочими энциклопедиями русской жизни. И вот стоит у меня на полке его огромный том, который я специально несколько лет назад забрал у родителей. Потому что я не то не своим умом дошел, не то подцепил где-то, что Пушкина надо читать в зрелом возрасте. «Нас было много на челне» – это что, для средней школы?
«И может быть на мой закат печальный блеснет любовь улыбкою прощальной».
Это только в школе и проходить.
Я вот только-только дожил до положенных лет, когда это вдруг стало актуально.
Взял я, стало быть, том, чтобы читать его в зрелости, и так с тех пор отчего-то и не читаю, не открыл его ни разу. Стоит он невостребованный. Нет, однажды я его востребовал: читал дочке «Руслана и Людмилу», да «Пиковую даму», соблазнив хоррором, но на ту это не произвело никакого впечатления. Разве что огорчилась, что девушку обманули. Даже ахнула.
Почему так? Не знаю. Рука тянется взять почитать, в зрелости-то, и мигом отдергивается. Наверное, все еще рано. Наверное, это всю жизнь придется вызревать.
И можно не вызреть. Был у меня одноклассник, писал в сочинении про «Капитанскую дочку», что Пугачев хотел жениться на Маше, а потом говорил Гриневу: «Бери свою Машу и дуй с ней на все четыре стороны». Без знаков препинания. Вот он тоже, я подозреваю, не перечитывает.
О ключах, соседях, инвалидах
Закрытая дверь – как разведенный мост.
Особенно обидно, когда за ней кто-то есть, но тебя не пускает.
Сначала не повезло писателю Клубкову: несколько дней назад он пришел ко мне, звонил в домофон, орал с газона в распахнутое окно, но я его не услышал и не впустил, и он ушел. На следующий день он явился снова, и опять звонил в домофон, а я не слышал, и тогда он привычно отправился на газон и орал оттуда мне минут пятнадцать. Потом решил, что если я и дальше буду молчать, он начнет декламировать стихи моего дяди и все остальное, но тут я, слава богу, внял и услышал. Наверное, у меня уши отказывают к старости и не к радости.
Теперь не повезло его сестре. Племянница заснула, в квартире остался лишь бессловесный парализованный отец. Это не остановило сестру. Проникнув в подъезд, она стала требовать у двери, чтобы несчастный открыл ей, и тот поехал в коляске. И она слышала, как он рулит, и подбадривала, и наставляла, пока инвалид не вывалился на пол.
У каждого есть такой печальный опыт, и у меня тоже.
Помню, я не мог попасть в свою квартиру: заело ключ, и тогда я от ярости сломал его, но это не помогло. Слесарь открыл эту дверь пальцем, и я понял, что пора ее заменить.
А другой случай состоялся на старой, коммунальной еще квартире. У меня не было ключа, но я надеялся на бабушку-соседку. Баба Маша была боязлива и глупа, она имела обыкновение запираться на цепочку и крюк. Она полагала, что может быть кому-то нужна.
После серии бесполезных звонков я раздобыл лом и сделал дверную щель. Сорвал крюк, но сладить с цепочкой мне не удавалось. И тогда я стал метать в образовавшийся проем строительные материалы и всякую дрянь, которые нашел на лестничной площадке. Этого добра нашлось много: доски, палки. И все это я с грохотом переправлял в щель, в коридор, где оно беспорядочно падало.
Наконец, явилась сонная Баба Маша в ночной рубашке и платке.
– Леша! А мне снится, снится…
– Еб вашу мать, Марья Васильевна!…
– А мне все снится, снится… меня догоняют, стреляют, а я бегу, бегу… Леша.
Повесть о настоящем человеке
Отчим мой взял и попал в «Лучшие Люди России».
Есть такая Энциклопедия.
Она вроде бы хронически пополняется, и я все думал раньше: неужели так много хороших людей? Все больше и больше, тесно от них уже, а выйдешь на улицу, так и не скажешь.
Теперь-то я знаю, почему она пополняется.
Отчим мой, конечно, человек очень даже неплохой. Сорок лет в одной больнице, за городом, подъем в полпятого утра, дома – в семь-восемь вечера. Ничего так. Невропатолог. Все знает. Матерый такой волчара даже, а не человек.
Но вот, стало быть, признали где-то, что он из лучших, и занесли в Энциклопедию, и позвонили. Из самой Москвы, с несколько развязным вопросом: ну так что, будете покупать-то? Энциклопедию, где написали про вас? Тридцать тысяч. Есть особое предложение – семьдесят тысяч. Сафьяновый переплет французской выделки, пятнадцатого века материал.
И я вздохнул с облегчением. Энциклопедия будет пополняться, потому что сафьяновый переплет, но я туда не попаду. Потому что я не очень хороший человек. И это замечательно. С хамскими и дебильными вопросами обращаются только к лучшим людям России, которые встают в полпятого утра.
Бытовая ревматология
Мысли мелочные, но все какие-то червивые, донимающие.
Вот эти кассирши, например. Опять они. Почему они все время хотят то десять копеечек, то двадцать? Якобы чтобы без сдачи.
